В селе СЫР-БОР стояла тишь да гладь, привычная к пробелам и прорехам.
Вдруг бережно держа ручную кладь, специалист взаправдашний приехал
и, нежно встреченный печным теплом, раскрыл, как крылья, в корочках диплом.
Был председатель безупречно ласков: «Пришлось и нам за партой посидеть:
пять бригадирских да моих семь классов, — так это ж целый университет!»
А в мыслях хмурь: «Куда пришельца дену? «Приставить к делу», — сверху говорят.
Приставишь к делу, как пиявку к телу: вмиг хлопоты повыстроятся в ряд!
Очкарик, вежливый интеллигент, а за очками — бестия из бестий.
Он много знает про каких-то «ген», а мне лишь Генка-бригадир известен».
И отослал в бригаду, что подале, да наказал, работу чтобы дали…
Лоб бригадирский пал на тяжкую долонь: «Опасней волка этакий цыплёнок.
Ругается он словом «эталон», какого даже я не знал с пелёнок.
Куда его? В помощники? Ни-ни! Возглавить ферму? Боже сохрани!
Не в конюхи ж, не в сторожа… А вот учёная есть должность — счетовод».
И парень сел за справки да за сводки, пьянел со скуки тягостней, чем с водки.
Под дрёму дней и чётных и нечётных гадал он о судьбе своей на счётах.
Соседи — села, грезились во сне, где заскорузлость не сидит в печёнках,
где бригадир с дипломом по весне о верных нормах высева печётся,
где ферму пестует специалист, а практик с ним в согласье и в совете,
где кормовой, а не контрольный лист перед тобой зелёным солнцем светит.
Он вспомнил бал, и сборы, и перрон, скрипя зубами, заскрипел пером.
Считать и сводки составлять мастак, сидит он здесь, как посторонний некто,
с мечтой о ненасиженных местах, с тоской о незасиженных проектах.
Однажды, чуть петух пропел побутку, остановил он первую попутку…
В селе СЫР-БОР, как прежде, тишь да гладь, там поговорка появилась скоро:
«Специалиста как ни холь, ни гладь, а всё же в лес глядит он, то бишь в город».